Регулятивная функция редуцированных императивных конструкций в русском языке.

 Редукция информации в любом коммуникативном событии обусловлена стремлением субъекта речи к максимальному эффекту при минимальном расходе языковых средств. Это вынуждает его к выбору оптимальной прагматической стратегии, которая может допускать опущения некоторых блоков высказывания. Так, русский язык, имеющий богатый арсенал языковых средств, обслуживающих побудительные речевые акты, обеспечивает говорящему возможность их усечения соответственно ситуации и иллокутивному намерению адресанта. Причем усекаться может предикативная единица, представляющая ядро синтаксической конструкции. Безусловно, это обеспечивает «экономию языковых средств», диктуемую современными реалиями. Однако редукция языковых единиц, прежде всего, способствует регулированию взаимодействия коммуникантов, которые, по сути, являются представителями различных этнических, социальных, политических, исторических, психофизических данных.

Обзор литературы

В лингвистике вопрос о нулевых языковых единицах представляется недостаточно изученным. Редуцированные средства затрагиваются в работах Е.В. Сидоровой. Автором определяются структурно-семантические особенности нулевых синтаксических единиц[1].

Регуляция в общении, как правило, осуществляется с помощью речевых действий (шагов, ходов) участников диалогической интеракции. При этом следует отметить, что «попадая из линейной системно-структурной плоскости в прагматическое объемное пространство, языковая единица обнаруживает новые, существенные для деятельности общества черты, признаки, свойства»1 [2]. Роль же редуцированных речевых действий императивной семантики в

коммуникативном событии значительна, так как именно директивные речевые акты ориентированы на изменение картины мира. Редуцированные единицы, в частности императивные, способны не только определять содержание и результат диалогического дискурса, но и влиять на участников интеракции, то есть регулировать их поведение. В этой связи представляется необходимым изучить императивные реплики в функции регулятивов.

Материалы и методы

Для изучения особенностей редуцированных конструкций, в частности для выявления их регулятивной функции, нами был использован дискурсивный анализ, позволяющий описать наряду с языковыми средствами и внеязыковые факторы, участвующие в коммуникативном событии. Проведена серьезная работа по сбору и анализу иллюстративного материала, представляющего собой дискурс (живое общение на русском языке), при реализации которого участвует ряд внешних факторов. В ходе анализа фактического материала использован также междисциплинарный подход, предполагающий привлечение данных смежных наук при описании речевых актов.

Результаты исследования

Речевое действие с императивной семантикой является непосредственным составляющим динамической модели устного диалогического дискурса. Оно может являться инициирующей или реактивной репликой. В любом статусе в зависимости от речевой ситуации такая реплика может быть представлена нулевыми языковыми средствами: Он то и дело прерывал Ивана восклицаниями:

–Ну, ну! Дальше, дальше, умоляю вас. Но только, ради всего святого, не пропускайте ничего!

Иван ничего и не пропускал (М. Булгаков, Мастер и Маргарита).

Выделены императивные синтаксические конструкции, каузирующие действия другого лица. Как видим, в первых двух императив редуцирован, в последнем – представлен словоформой «не пропускайте». Все три

использованы для выражения значения «воздействия». Однако воздействие оказывают разное. Редуцированные императивные высказывания направлены на активное вторжение в эмоционально-волевую сферу адресата. Такому вторжению способствует их особая динамичность, экспрессивность, лаконичность и выразительность по сравнению с нередуцированным императивным высказыванием.

Редуцированный императив также характеризуется особой интенсивностью и рассчитан на общие фоновые знания коммуникантов (участники диалога говорят о хорошо знакомых вещах), используется в соответствии с общепринятой стратегией и тактикой общения, существующей когнитивной сфере рецепиентов.

Императивные действия, представленные личными формами глаголов приказывать, просить, советовать (в форме 1-го лица единственного и множественного числа), призваны не только усиливать воздействие на волевой аспект адресата, но и изменять действительность в целом. Данные глаголы только в дискурсе обретают значение побуждения. При этом для интенсификации волеизъявления может быть редуцировано как наименование самого желаемого действия, так и глагола со значением просьбы:

–Попрошу на самый верх, где бильярдные...

– Давай наверх... – согласился Каменев (О. Приходько, Один в чужом пространстве).

В подобных контекстах говорящий ориентируется на слушающего, прогнозирует и контролирует его реакцию и с учетом вероятностного прогноза регулирует свое речевое поведение. Адресат волеизъявления при этом занимает активную позицию, предоставляя отправителю речи большие возможности для оперативного переключения темы, а также для перевода информации в подтекст. Активность адресата заключается в готовности реагировать максимально быстро. Такие редуцированные конструкции употребляются обычно в экстремальных ситуациях, вынуждающих адресанта действовать максимально немногословно, и чаще лицом с иерархически более

высоким положением, чем его адресат. Рассчитаны на неукоснительное подчинение адресата побуждения.

Вокативные предложения в функции единственного речевого выражения ин-тенции запрета также являются примером редукции, регулятивная функция которых заключается, прежде всего, в интенсификации воздействия и оценке происходящему и адресату:

Нинина мама так ничего и не поняла по нашим лицам. Пребывать в неизвестности она больше не могла, поэтому спросила:

–Ну как?

Нина покраснела.

–Мама!

– Ну, как суп, я спрашиваю. Валя, как вам суп. (В.Токарева, День без вранья).

Вокативные слова с императивной семантикой часто близки к эмоциональным частицам и выступают как сигналы определенной эмоциональной интенции отправителя, призванные вызвать незамедлительную реакцию у получателя[3]. Подобного рода редуцированные императивы характеризуются наслоением упрека, негодования, экспансии, которые также регулируют поведение адресата. Как видим, отсутствие у частных семантических вариантов императива формальной приметы не мешает участникам побудительного речевого акта согласованно интерпретировать волеизъявление. Обе стороны обладают необходимой для этого информацией. В подобных контекстах именно редукция императива позволяет правильно определить статус семантического варианта побуждения. Отсутствующая формальная примета лишь интенсифицирует воздействие.

Использование нулевого императива зачастую диктуется личностными, социальными, психофизическими и национально-культурными особенностями адресата. «Без учета социального статуса

участников общения само по себе общение носит искусственный, либо провокационный характер» 2 [4]:

Инспектор покосился на директора. Ему показалось, что у того в уголках искрится ехидная улыбочка.

- Так, - сказал Рыбников. – Над какими вопросами работали последние три месяца?

- Над вопросами нейтринной акупунктуры.

- Подробнее, пожалуйста.

- Есть доклад, - веско сказал Горчинский. – Там все написано.

- А я все-таки попросил бы вас подробнее, - сказал инспектор очень спокойно.

Несколько секунд они глядели друг на друга в упор… Потом лаборант медленно прищурился.

– Извольте, – прогудел он. – Можно и поподробнее (Бр.Стругацкие, Шесть спичек).

При вербализации побуждения в выделенных предложениях использованы актуализаторы вежливости пожалуйста, попросил бы, что противоречит степени интенсивности данного речевого действия адресанта, связанной с важностью для него требуемого. Однако сила, категоричность и интенсивность говорящим (лицом, иерархически стоящим выше адресата) обеспечиваются именно за счет редукции глагола в форме повелительного наклонения.

Регулятивная функция редуцированных высказываний императивной семантики также может заключаться в установлении, направлении и поддержании контакта участниками коммуникативного события. Использование нулевых или материализованных словоформ в таком случае зависит от позиции адресата, его активности или пассивности при поддержке речевого взаимодействия или при реагировании на волеизъявление:

Все молчали; архиерей это заметил и продолжал:

- Мне кажется, сюда немного строгого внимания было бы чертой нелишнею.

- Вы правы, может быть, владыко.(Н. Лесков, Очарованный странник).

Высказывание, структурной основой которого является существительное в форме родительного падежа, также является примером интенсификации волеизъявления посредством усечения императива:

Я жду, когда Алка прекратит вылавливать из кастрюли пельмени. Наконец она ставит передо мной тарелку с голубоватыми пельменями…

- Вилку,– подсказываю я.

Алка с оскорбленным лицом подает мне вилку.

- Хлеб, – говорю я.

- Он перед тобой (В. Токарева, Следующие праздники).

Материализовано в данных речевых действиях с семантикой побуждения только имя существительное, обозначающее требуемый предмет. Регулятивная функция редуцированной глагольной формы при этом заключается в придании категоричности волеизъявлению, а также актуализации субардинативных отношений.

Неоправданный выбор редуцированных единиц с императивной семантикой может привести к коммуникативной неудаче. Прежде всего, это свойственно дискурсу побуждения. Использование безглагольных конструкций, обозначающих лишь требуемый предмет, как было отмечено выше, интенсифицирует волеизъявление, придавая ему категоричность. Характерны такого рода предложения коммуникативному событию, где участники общения состоят в субординативных отношениях. В приведенном примере участниками диалога являются супруги, находящиеся в симметричных социальных отношениях. Если же адресатом является глава семьи - непререкаемый, абсолютный авторитет, что свойственно мусульманским семьям, возможно использование директивных конструкций с редуцированным императивом и это только способствует достижению коммуникативной цели.

Отсутствующая формальная примета императива в редуцированных конструкциях может сопровождаться лексическими или синтаксическими

компонентами, функция которых заключается в подтверждении, комментарии, коррекции, обусловливании, альтернации волеизъявления[5]: Иван оборвал пуговицы с кальсон там, где те застегивались у щиколотки, в расчете на то, что, может быть, в таком виде они сойдут за летние брюки, забрал икону, свечу и спички и тронулся, сказав самому себе:

– К Грибоедову! Вне всяких сомнений, он там (М. Булгаков, Мастер и Маргарита).

Обсуждение и заключения

Таким образом, редукция императива преследует определенные коммуникативные цели. Она связана с закрепленным за этими целями лекси-ческим содержанием и, относительно материализованного варианта, более информативна, богаче по содержанию, так как включает дополнительные субъективно-модальные и эмоционально-экспрессивные коннотации. Это, в свою очередь, обеспечивает регулятивность и «успешность» подобных конструкций, выражающиеся в достижении инициатором речевого действия коммуникативной удачи. Редукция императива также создает возможности выразить модусные оценки и отношение к содержанию высказывания и к адресату речи. Модель дискурса с усеченными реактивными или инициирующими императивами более динамична, диалогична, пунктирна, эмоциональна, результативна, характеризуется большей интенсивностью.

Список использованных источников

1. Сидорова Е.В. Конструкции с редуцированными компонентами в сценических диалогах// Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. Воронеж, 2012. с.135

2. Формановская Н.И. Речевое общение: коммуникативно-прагматический подход. М., 2002. с. 213

3. Вердиева Н.Ф., Казимова Э.А. Выражение побуждения в русском языке. – Махачкала, 2005. с.163

4. Карасик В.И. Язык социального статуса/ В.И. Карасик. - М., 2002. с.388

5. Храковский В.С., Володин А.П. Семантика и типология императива. Русский императив. - Л.,1986. с.272